Роттердам
|
Это город без прошлого. Здесь тоже когда-то зажимали друг друга боками узенькие голландские домики,
но в последнюю войну самолеты сравняли все с землей, перепутав сам город и его военный порт.
Восстанавливать в прежнем виде ничего не стали. Эрзац никогда не заменит оригинала, а дух
прапрадедушки не станет жить в точной, но все же копии старинного дома.
Cамолеты стерли прошлое, и тогда горожане устремились в будущее. На месте руин они выстроили город,
подобного которому нет в Голландии, стране, где прошлое не забывают и чтут и даже подчас
сопротивляются новому. Первое впечатление от Роттердама всегда яркое, хоть воплощенный в стекле и
бетоне психоз кубизма в центре города далеко не у каждого ассоциируется с красотой градостроительства.
Здесь многое что может впечатлить - и неуклюжее, чуждое для Голландии нагромождение небоскребов на
Веене v одной из центральных улиц города, и странный, угловатый, но очень подходящий для
современного искусства выставочный зал LКюнстхалл¦. А здесь ведь еще есть порт. Самый большой в
мире. Обыкновенная автопрогулка по шоссе Роттердам-Европорт в темное время суток по ощущениям и
визуальному ряду сравнима разве что с нью-йоркским урбанистическим чудом-чудовищем. Оно и понятно
v порт, в котором более тридцати тысяч гаваней, подмявший под себя еще недавно окружавшие
Роттердам городки и деревушки, не остановившийся даже перед полным уничтожением огромного
природного заповедника в угоду портовых толстосумов v такая махина впечатляет.
Это странный город. Главный символ Роттердама - мост Эразмуса - это очень странное сооружение,
не похожее ни на один мост в мире. Здесь почему-то очень много зданий, которые наклоняются,
сгибаются и провисают. Итальянский город Пиза со своей знаменитой падающей башней может просто
отдыхать. Кажется, что роттердамские архитекторы чертили свои проекты, не покидая кафешопы -
магазинчики, в которые не стоит заходить в поисках кофе, здесь продают плоды других растений-
От них весь мир изменяется. Параллельные прямые пересекаются, а здания наклоняются. Архитекторы,
видать, решили увековечить в бетоне и стекле свои кафешопные ощущения.
С материалом, предметами и вещами здесь вообще не церемонятся. Даже крохи старины, уцелевшие от
той страшной бомбежки - ратушу и собор, v не оставляют нововведения. Раз с прошлым покончено, то
остатки этого самого прошлого уже принадлежат современности. На воротах собора изображен весьма
странный барельеф, скорее всего мало относящийся к 15 веку v именно тогда было все это построено.
На барельефе зверская сцена убийства, причем все действующие лица в современных одеждах.
Больше всех потрясает воображение солдат в каске, занесший тесак над упавшей женщиной. Как оказался
этот барельеф на вратах старинной церкви, какой эпизод из церковной жизни он изображает v прохожему
неизвестно. Письменные объяснения не прилагаются. Зато на берегу реки стоит подробно описанный Петр
Первый и задумчиво смотрит на вставший каркас моста Эразмуса. В прилагающейся табличке написано, что
сего Петра Первого подарил городу российский Агро Банк. Банка уже нет и в помине, канул в российскую
реку Лету, а Петр Первый все стоит и стоит у голландской реки. Забавно, как роттердамское
уничтожение прошлого перехлестнулось и с российской действительностью, историей и сиюминутностью.
Но несмотря на красоты, странности и захватывающие дух масштабы порта, турист в Роттердам не едет.
Потому что делать ему тут нечего. Посещать Роттердам с туристической целью v все равно что купить недельный тур с проживанием на вокзале. Почему? Да просто Роттердам не знает такого культурно-социологического явления, как Lстарожил¦. Здесь все на чемоданах, все в своем роде туристы. Начиная с 19 века, когда разорившиеся крестьяне с юга Голландии наводнили порты Роттердама дешевой рабсилой, город стал чем-то вроде перевалочного пункта на пути к лучшей жизни. Символично, что именно отсюда уходил в начале 20 века огромный океанический лайнер, переполненный искателями счастья, к берегам Америки. Как одно из уцелевших воспоминаний тех дней v ставший дорогим и престижным, а тогда служивший убежищем для всех и каждого, отель LНью-Йорк¦. Позже, в середине 20 века, когда городские власти, пустив на самотек восстановление превращенного союзниками в руины города, изо всех сил расширяли порт, вновь потребовались рабочие руки. На этот раз решением проблемы стали так называемые рабочие-гости. Из Турции, Марокко, Антильских островов- Дело свое они сделали, но большинство из них загостилось и по сей день. Так стал Роттердам самым Lразноцветным¦ городом Голландии. В Роттердаме нет национальности. Это не голландский город. Редкая златокудрая Саския проедет на своем велосипеде.
Лица и кудри здесь темны, потому что их обладатели родились где-то в далеком Суринаме или чуть менее далекой Турции. В Роттердаме есть что-то от нескончаемого карнавала или Вавилонского столпотворения. Лавочки с тухлыми бананами для тех, кто знает толк в настоящей африканской кулинарии, магазины индийских сари, китайских корешков и арабских дисков с протяжными восточными мелодиями, - все это мирно сосуществует на влажной голландской почве, прогибающейся (вот еще одно искривление!) ниже уровня моря. Люди с востока привезли с собой кусочки своих родин. Они словно вырезали картину из рамы, и теперь в Суринаме или Турции образовались пустоты, черные дыры. Содержимое переехало в Роттердам.
Это экзотический город, но голландцы его не любят. Да и что говорить о простых голландцах, если даже бургомистр Роттердама публично заявил, что жить в этом городе он бы не согласился ни за что на свете. Его понять можно: грязные, безликие, полуразвалившиеся рабочие окраины, неуютные, переполненные кричащими лавочниками-азиатами торговые улицы, нагромождение дорогих магазинов, ютящихся в серых блочных коробках в центре города, напряженная криминальная атмосфера вечернего города v все это приметы сегодняшнего Роттердама.
В следующем году Роттердам будет европейской столицей культуры. Это еще один роттердамский нонсенс. Потому что Роттердам мало похож на европейский город. Потому что Роттердам мало похож на столицу. И потому что Роттердам мало связан с культурой, которая предполагает прошлое и традиции. Вот такой он, Роттердам, город сплошных LБез¦ v без истории, без лица, без национальности. Так что извините - в гости не зовем, боимся v не понравится.
|